Что такое Библия? (продолжение)

Первая книга Ездры

Ингвар

Источник: КРЕСТОВЫЙ ПОХОД  (НЕ Святое Письмо)

В самом начале автор описывает обстоятельства восстановления Киром Великим иерусалимского храма.

Для начала царь приказал вернуть евреям имущество храма, которое конфисковал ещё Навуходоносор. Вот его опись.

30 золотых и 1000 серебряных подносов. 29 ножиков. (Это особенно умиляет — до чего дотошный народ!) Один нож, видимо, кто-то заиграл под шумок. Далее — 30 золотых чашек и 410 серебряных кружек.

Примечание — все серебряные кружки двойные, чтобы можно было хлебать из них попарно. 1000 других сосудов. Наверное, это были глиняные кастрюльки и горшки.

Далее — очень интересно.

«Всех сосудов, золотых и серебряных, пять тысяч четыреста».

Типичный пример такой бухгалтерии. «Куртка замшевая — три штуки. Всего — четыреста курток». И так далее.

Вот ещё момент.

Все вавилонские соседи «помогли им серебряными сосудами, золотом, иным имуществом, и скотом, и дорогими вещами...».

Ай, барин! Как же без добрых соседей, которые всегда помогают при отъезде золотом, дорогими вещами и так далее?

Помните, как уезжали из Египта? Там тоже не обошлось без добрых соседей и их золота, дорогих вещей и прочего имущества.

Нагруженные помощью соседей, скитальцы вернулись в Иерусалим. Всего их было 42 тысячи человек. С хвостиком. Хвостик — 360 человек.

Масштабы уже не те. Как вспомнишь ораву, которая уходила из Египта, гружёная подарками от египетских соседей — сердце радуется.

Как глянешь на жалкую толпу оборванцев, вернувшуюся из Вавилона в родной Иерусалим с жалкой посудой — сердце кровью обливается.

Но это не всё. Был и транспорт. 736 лошадок — не пешком же всем идти! Кто-то и поехал. Наверняка это были священники. 245 лошаков. 435 верблюдов. 6720 ослов.

И это не всё. Были рабы — 7337 человек обоего пола.

Вот такие пирожки. Рабы возвращаются из вавилонского рабства — с золотом и своими рабами.

А ещё у них были свои певцы — 200 человек. Всякие Бритни Спирс и прочие Эминемы. Эти рабы шли по отдельному списку.

Вавилонский плен.

Египетский плен.

Они стоят друг друга.

И, наконец — по прибытии в Иерусалим старшины пожертвовали на восстановление храма часть личных сбережений. Знаете, сколько? 61 тысяча драхм золота и 5 тысяч мин серебра.

Мы так путаемся в числах! Вспомните — сколько сдали вожди 13-ти колен Соломону — на строительство храма? Отвечаю — 10 тысяч драхм золота. Это был триумф иудейской державы — её апофеоз, пик, взлёт.

А у вождей 2-х племён, вернувшихся из рабства , для восстановления храма нашлось в 6 раз больше. В карманах завалялось.

Поймите — они не последнее отдавали, а «по достатку своему». Ох, уж эти рабы!

А вот — изюминка. Напоследок. Два иудейских племени вернулись в Иерусалим.

«И стал жить весь Израиль в городах своих».

Нужно понять, что израильтяне — не иудеи, иудеи — не израильтяне. Это — два разных народа.

Иудеи так легко присвоили себе этноним — израильтяне.

Ранее мы удивлялись, почему иудеи называют государство, которое они образовали на самовольно захваченных землях в Палестине — Израиль.

Но, оказывается, это не вчера произошло, а во времена Кира Великого.

А что же делать с законными носителями этнонима? Их исключают из числа избранных.

Они теперь — не израильтяне, а самаритяне (по названию столицы Израиля). А самаритяне — не люди, не евреи, и даже не израильтяне.

С ними общаться грех. И когда Христос вступал с самаритянами в нормальные отношения, то считался богохульником.

Итак, иудеи стали называть себя израильтянами. И собрались сыны Израилевы в Иерусалиме.

Никаких ошибок — они говорят так именно о представителях племён Иехуда и Вениамина.

Если вы помните, Иехуда — это и есть Иудея, а Вениамин — то самое племя, которое любило устраивать групповые изнасилования.

За своё пристрастие племя было практически уничтожено. 600 мужичков не в счёт — жён-то они взяли чужих.

Настоящие израильтяне захотели поучаствовать в строительстве храма, но иудеи-израильтяне не позволили им это сделать. Израильтяне обиделись и написали жалобу персидскому царю.

Жалоба была простенькой. «Великий царь! Люди, которым ты разрешил строить Иерусалим — плохие люди. Город, который они строят — плохой город. Если построят — быть беде. Наше дело — предупредить».

Царь подумал и ответил: «Пусть прекратят строительство — до конца следствия».

Строительство прекратили до воцарения Дария. Иудеи послали молодому царю челобитную и попросили поскрести по архивам в Екбатане (столице) — должно быть разрешение Кира на строительство храма.

Поискали. Нашли. Строительство продолжилось.

Дошёл черед и до Ездры. Этот паренёк был потомственным пророком — праправнуком самого Аарона. Он жил в Вавилоне.

Не все угнетённые радостно побежали из вавилонского рабства на вольные хлеба Иудеи. Некоторые подождали, пока всё обустроится. Дождались. Теперь можно было уйти из рабства в вольную жизнь.

Таков был Ездра, потомственный пророк, который решил, что Иерусалим вполне созрел для его приезда. Дело происходило в царствование Артаксеркса.

Ездра, как и все пророки, был большим фантазёром. Он придумал, что Артаксеркс пожертвовал свои личные сбережения на иерусалимский храм, но положить их в храмовую казну доверил самому Ездре.

Царь, якобы, даже справку соответствующую выдал юному попу — для предъявления по месту жительства.

С этой «цидулкой» Ездра обошёл все области земли вавилонской — собирал пожертвования на иерусалимский храм.

Вторым пунктом в этом «ярлыке» стояло — освободить Ездру от уплаты налогов и любых других повинностей.

Естественно, никакой декларации о доходах от него никто не требовал. Персидского царя боялись.

А знаете, что стояло третьим пунктом в царском эдикте? Ни за что не догадаетесь.

Там было нацарапано чёрным по белому: « Любой житель Персии, который не выполняет иудейских законов и не молится иудейскому богу, подлежит смертной казни» .

Как вы понимаете, с такой «бумагой» Ездра забыл, что означает слово «проблема». Начисто. Всё ему давалось очень легко. И в Иерусалим он уже приехал не с пустыми руками.

Отвлечёмся. Через много веков в Одессе один из дальних потомков предприимчивого пророка учудил нечто подобное. Паренёк служил писарем в городском суде.

Обладая хорошим почерком, он наловчился подделывать подпись одесского градоначальника. За два года мальчишечка сколотил фантастическое состояние. Был схвачен с поличным, но до суда дело не дошло — грянула революция.

Новой власти талантливые люди были очень нужны. Вскоре наш герой стал агентом ЧК. Дальнейшая его судьба напоминает триллер.

Он бросал гранату в английского посла Мирбаха, чем начал операцию «Трест» и развязал руки красному террору.

Он был советским представителем в Монголии, где в пьяном виде заблевал портрет Владимира Ильича — на глазах у монгольских партийных бонз — и ему за это ничего не было.

Он совершил шпионский рейд по тылам английской армии в Средней Азии. Спасаясь от британских спецслужб, он прибился к экспедиции Рерихов, охмурил госпожу Рерих, выдавая себя за великого гуру — таинственного обитателя Шамбалы.

Это его портрет фигурирует в зарисовках госпожи Рерих и госпожи Блаватской. Он так заморочил им головы, что экзальтированным дамочкам башню начисто сорвало.

Когда я рассказываю эту историю почитателям таинственных неизвестностей, меня готовы убить.

Это он устроил социалистическую революцию в Иране и был готов стать её официальным вождём.

Это он купил у американских военнопромышленников танк и вывез его в Россию под видом трактора.

Но сгубила его любовь к интригам, женскому полу и банальная жадность.

Дядя Иосиф Виссарионович не простил пареньку шашней с ещё одним «избранным» — Троцким.

Взяли нашего героя с чемоданом драгоценностей при попытке перехода финской границы. Звали героя Янкель Блюмкин.

Вернёмся к нашему Ездре. Пророк построил всех желающих идти в Иудею и учинил им смотр.

Оказалось, что среди паломников удручающе мало левитов. А без священников, что случилось бы с золотом, которое он хотел увезти на историческую родину? Пропало бы золотишко в песках — бесследно.

Корпус священников был значительно усилен. Ездра поручил им везти часть драгоценностей — 650 талантов серебра, серебряной посуды на 100 талантов, 100 талантов золота, 20 золотых чаш — на 1000 драхм и 2 медных таза, которые ценились выше золота.

Хоть это были попы, но Ездра произвёл передачу при свидетелях и строго-настрого наказал: золото по дороге не терять, а по приезде в Иерусалим сдать его по описи.

Вы заметили — когда речь идёт о попах, то всегда фигурируют просто фантастические суммы?

Должен заметить, что у наших попов это пристрастие к золотишку сохранилось. Кровь тут ни при чём. У попов это профессиональное. Я бы сказал, что поп — это диагноз.

По приезде в Иерусалим попы три дня гуляли. На четвёртый день вздохнули и поплелись в храм — золото сдавать. Потом отметили это дело большой жертвой.

После гулянки Ездре доложили, что, оказывается, израильский народ грешен — поклоняется чужим богам, женится на египтянках и прочих чушках. В общем — дело швах.

Ездра порвал на себе тельняшку, упал на пол и до вечера размышлял, делая вид, что горюет. Вечером он устроил публичную молитву.

Ездра кричал правильные слова. Среди были и такие:

«Бог наш просветлил глаза наши, и дал нам ожить немного в рабстве нашем».

Численное выражение этого «немного» впечатляет, не правда ли?

Дальше всё происходило, как в мексиканском сериале. К молящемуся Ездре стекались иудеи. Весь народ плакал навзрыд.

— Ах, мы сволочи! Бога нашего забыли, набрали себе в жёны басурманских уродин, детей с ними нарожали — горе нам! Что же делать, Ездра, родимый? Может быть, не всё ещё потеряно?

Ездра молчал, но все поняли, что есть шанс всё исправить.

Исправили — собрали всех своих жён, у которых в паспорте не стояло «иудейка», и всех детей от этих жён (тех самых, которых они баюкали, которым делали «козу», в которых души не чаяли), — и вышибли за иерусалимские ворота.

Но Ездре этого было мало. Он приказал собрать всех переселенцев через три дня в столице. Кто не придёт — не будет больше иудеем.

Все испугались и собрались. Народ стоял под проливным дождём, что само по себе удивительно, и слушал фанатика.

Фанатик приказал провести перепись всех тех, кто взял в жёны неевреек. Был составлен список — поимённый.

Не ругайте советский тоталитаризм или фашизм — составление списков провинившихся изобретено не Гитлером и не Сталиным.

Итак, жёны и дети были изгнаны из страны. Дальнейшую их судьбу нетрудно себе представить. Проскрипции были составлены. Народ уныло молчал, чувствуя свою вину. Ездра потирал руки.

Никому не приходило в голову, что большинство библейских героев, начиная от Моисея и заканчивая Соломоном, занимали бы в этом списке почётные первые места.

Книга Товита

Ингвар

Источник: КРЕСТОВЫЙ ПОХОД  (НЕ Святое Письмо)

Начинается книга представлением автора. Я — Товит, хороший парень, и так далее. Израильтянин, побывавший в ассирийском плену.

Он рассказывает, как до плена поклонялся в Израиле иудейскому богу — Иегове или Саваофу. Кому именно — он не уточняет. Все его соплеменники поклонялись Ваалу и Астарте. Но только не он.

Товит был правильным пацаном. Ходил в Иерусалим и отдавал левитам десятую часть своих доходов. На вторую десятину он жил в Иерусалиме. Патриот, одним словом.

Что в это время вытворяли сами левиты и кому они поклонялись — мы уже видели.

Для тех, кто забыл — Самарию, столицу Израиля, взял штурмом ассирийский царь Салманассар. Он же угнал всех израильтян в Ниневию, а на их место поселил халдеев.

В Иудее в это время правил Езекия, сын Ахаза. Ахаз строил в Иерусалиме копию сирийского жертвенника, а его сын Езекия хаживал сквозь огонь — по старому, доброму зороастрийскому обряду.

Сомнительно это всё. У кого мог Товит научиться религиозному благочестию?

Его соплеменники хотя бы поклонялись Ваалу и Астарте, а иудеи в это время поклонялись всем подряд.

Неужели автор не боится того, что читатель библии сразу увидит все эти нестыковки?

Нет, ни капельки не боится. Знаете, почему?

Он уверен в том, что вы, уважаемый читатель, читая книгу Товита, давно забыли, о чём написано в Паралипоменоне (любом из них) или в Книге Царств (любой из них). Он правильно уверен.

Язык библии очень заковырист — это раз.

Внимательного читателя во все времена даже Диоген с фонариком не нашёл бы — это два. Следовательно, ему нечего бояться.

Вернёмся к Товиту. Итак, первую десятину своих доходов он исправно отдавал иерусалимским попам. На вторую десятину он кушал, пил и спал в Иерусалиме. А вот, что он делал с третьей десятиной?

«А третью я давал, кому следовало ...»

Вы поняли? Читайте библию, господа! Там так много написано.

Речь пошла о взятках. Оказывается, и это явление родилось не у нас, и не сегодня.

Но, кто научил нашего героя тонкостям коррупции? Как это «кто»? Бабушка научила юного балбеса уму-разуму.

«Как заповедала мне Деввора, мать отца моего».

Обучившись взрослой жизни, наш герой женился на родственнице — по отцу. Родственницу звали Анна. У них родился ребёнок Товия.

После этого события Товит был благополучно пленён и депортирован в Ниневию.

В плену все его соплеменники ели местные деликатесы: пельмени всякие и прочие марципаны.

Товит марципанов не ел — не хотел грешить, соблюдал духовную чистоту. А что он ел, нам неизвестно. Может быть, ему посылки из Израиля шли — с мацой. Кто знает?

За воздержанность в еде царь Енемессар сделал Товита своим экспедитором. На новой должности наш гурман занимался поездками в Мидию, где закупал товары для царя. В мидийском банке он открыл небольшой счёт — на 10 талантов серебра.

Я так понимаю, что Мидия для Товита была чем-то вроде нынешней Швейцарии для нынешних банкиров. Хорошо быть рабом... если вы еврей. Хоть в Египте, хоть в Вавилоне.

Всё хорошее когда-нибудь кончается. Енемессар умер. На трон сел Сеннахирим. У нового царя «пути не были постоянны, и я уже не мог ходить в Мидию».

Да, нехорошо получилось. Возможно, Товит не успел вовремя «дать, кому следовало» — и лафа кончилась.

Уйдя из большого бизнеса, Товит занялся благотворительностью. Раздавал голодным соплеменникам хлеб, а голым — свои сарафаны.

Если во время прогулок он вдруг случайно находил труп израильтянина, валявшийся за крепостной стеной, то брал лопату и хоронил его, обливаясь слезами.

Интересно они поступали со своими мертвецами. И на родине и в плену. Помните, как труп пророка провалялся в яме круглый год? О чём это говорит? О традиции.

Вскоре трупы начали попадаться горазда чаще. Сеннахирим вернулся из похода на Иудею, где потерпел поражение, и взялся убивать израильтян — в отместку.

Да, вранья в этой библии — вагон и маленькая тележка.

Вот, что странно — одно враньё противоречит другому.

Если вы помните, Сеннахирим подошёл с войсками под стены Иерусалима, Езекия откупился от него и царь двинул войска в Африку.

Езекия и пророки помолились богу — и всё ассирийское войско было уничтожено в лагере за одну ночь. И случилось это в Африке.

После такого ужаса ассирийский царь вернулся в Ниневию, где был зарезан своими сыновьями, которые бежали после убийства на гору Арарат.

На трон сел третий сын царя, который футболист.

Вся эта история сама по себе фантастична, но ни о каком поражении ассирийцев от иудеев, ни о каких преследованиях за это израильтян, живущих в Ниневии, и речи нет.

И тут, как снег на голову, в Ниневии появляется злой Сеннахирим и начинает резать израильтян.

Но это не всё! Поработав ножиком, ассирийский царь делает маленький перекур, а потом идёт искать трупы тех, кого только что зарезал. Зачем он их ищет?

Не знаю, может быть, хочет молоточком коронки повыбивать, или браслетики снять. Мало ли что.

Ищет. Но не находит! Потому что бывший царский экспедитор, а ныне меценат, Товит успевает все эти трупы закопать.

Царь в ярости. Ему доносят, что тайными захоронениями занимается Товит. Жизнь героя в опасности — он бежит из города.

Как только он бежал, всё его имущество было украдено. Из всего добра у Товита осталась жена Анна и сын Товия. Но он не взял их с собой в побег — бросил на произвол разъярённого царя.

Но добро всегда побеждает зло. Сеннахирима зарезали сыновья — мы помним эту историю. Воцаряется третий сын — Сахердан. И сразу же добро начинает побеждать.

Новый царь выбирает себе нового министра финансов и экономики. Среди ассирийцев толковых финансистов и бухгалтеров, конечно же, нет.

Что остаётся делать бедному ассирийскому царю? Он назначает на этот высокий пост ещё одного еврейского раба — кого же ещё?

Звали талантливого счетовода Ахиахаром. Он был настолько талантлив, что царь сделал его ещё и своим заместителем. «Вторым после себя». Вот это рабство!

Но и это ещё не всё. Знаете, кто он такой, этот молодчага Ахиахар? Он родной брат нашего Товита.

Видно, бабушка Деворра и этого паренька в детстве научила — кому и сколько следует давать.

Стоит ли говорить, что после таких назначений жизнь у Товита резко наладилась?

«Когда я возвратился в дом свой, и отданы мне были Анна, жена моя, и Товия, сын мой, в праздник пятидесятницы, в святую седмицу седмиц, приготовлен у меня был хороший обед, и я возлег есть».

Зашёл в ломбард, там ему выдали жену и сына. И сел покушать пельменей по этому поводу. Вернее сказать, лёг покушать. Ели лёжа — этому научились у греков.

Так что, когда вы смотрите на картину «Тайная вечеря», где вся бригада принимает пищу, сидя за столом, не верьте увиденному. Ели они, лежа на левом боку. А на правом боку переваривали.

Да. Пельменей было очень много. Поэтому папа Товит сказал сыну Товии: «Сынуля, пробегись по центру и поищи какого-нибудь бедного еврея — мы его накормим».

Сынок побежал. Вернулся ни с чем.

— Батя, во всей Ниневии я нашёл только одного бедного еврея. Но он мёртвый, валяется на площади с петлёй на шее.

Товиту взрыднулось. Вспомнил старые времена — взял лопату и пошёл хоронить висельника.

После похорон помыл руки и сел кушать. После еды он вспомнил, что возился с трупом и не принял душ после этого. Пришлось идти спать за городскую стену.

Так у них было принято — все некрофилы спят на земле за городской стеной, под открытым небом.

Пока укладывался спать, воробьи нагадили нашему герою на лицо. Прямо на глазные яблоки. Герой ослеп. От птичьего дерьма. Бывает же такое!

Читатель, напрягите воображение. Или проведите эксперимент. Встаньте под деревом, где гнездятся не воробьи, а вороны. Запрокиньте лицо к небу и стойте в таком положении целый день.

Ручаюсь — вы будете в вороньем помёте с ног до головы. Но глаза ваши останутся нетронутыми. Чтобы птичка попала вам в глаз, нужно очень постараться.

Товит умудрился. А теперь нужно было лечиться. Врачи разводили руками.

Обучаться поэзии было поздновато — да и не получился бы Гомер из Товита, размах не тот. Опять же, азбуку Брайля нужно осваивать. Волокита.

Высокопоставленный брат поставлял нашему слепцу продукты питания, но потом уехал по царским делам. А кушать хотелось. Жена села за прялку — на хлеб зарабатывать. С ней рассчитывались продуктами питания. Видно, Товит был на удивление прожорливым.

Однажды с Анной рассчитались за пряжу козлёночком. Она только собралась приготовить из него мужу чанахи, как была сурово остановлена слепым супругом.

— Этот козлёнок краденый. Нельзя его есть.

— Какая разница? Я же его не украла, а заработала.

— Верни козла, я сказал. Глупая баба, делай, что тебе говорят!

— Вот ты какой, олень северный! Видно, не зря воробьи тебе зрение подкорректировали — бог шельму метит.

Анна хлопнула дверью. Товит заплакал и, как водится, начал жаловаться богу: «Прости меня за грехи моих предков». Конечно, нужно просить прощения за грехи предков, которые поклонялись Ваалу.

В самом деле, не может быть, чтобы я, такой хороший, был в чём-то виноват. Мёртвых земляков хоронил, бомжам обноски отдавал, царю вино наливал — за что меня наказывать? А ведь это наказание — просто так воробьи никому в глаза не какают.

Товит плакался в жилетку, а зрение не возвращалось. Он начал педалировать: «сил моих больше нет. Не хочу так больше жить! Или возвращайте мне зрение, или забирайте меня на тот свет». Прислушался. Ни гу-гу.

Автор оставляет нашего героя в суицидальных раздумьях и устремляется в Екбатаны, столицу Мидии, где в плену томились ещё одни семиты — иудеи. Последуем за ним.

В Екбатанах жила некто Сарра Рагуиловна. Именно в этот день вавилонская пленница жутко рыдала по причине ссоры со своими служанками.

Сарра была иудейкой в вавилонском плену, а Товит — израильтянином в ассирийском плену. И, тем не менее, эти двое были родственниками — как это ни странно.

Жизнь у пленницы действительно не сложилась. Семь (!) раз она выходила замуж. Все семеро мужей умерли на полпути от свадебного стола до брачной постели.

Ни один из них не осчастливил нашу несчастную Сарру своими объятиями. Никому не удалось удивить её своим любовным искусством. Да.

Но имущество всех семерых перешло к безутешной бедняжке Сарре. И служанки мужей — по наследству. Вот такая грустная история. Ныне этот феномен называют «чёрной вдовой».

Автор пытается что-то бормотать о злом духе Асмодее, убивавшем всех её мужей. Детский лепет. Мужья-то все разные, а вдова одна и та же. Значит, причина в ней, а не в них.

Служанки тоже не были дурами, как и мы с вами. Они напрямую сказали своей госпоже — вавилонской пленнице: «Ты, блин, задушила наших хозяев, стерва последняя! Чтоб ты сдохла!»

Вот, почему бедняжка плакала. Она, как и Товит, заламывала ручки и причитала: «Лучше мне умереть, чем терпеть такое издевательство!»

В общем, они друг друга стоили — Товит и Сарра, томившиеся в неволе у злых ассирийцев и мидийцев.

Как мог бог не услышать причитания таких достойных людей? Конечно же, он их услышал. И сделал выводы. И послал на землю Рафаила — вопросы порешать. Рафаил порешал.

Товиту вернули зрение. Злой дух Асмодей был наказан. Сын Товита, Товия был успешно женат на семикратно обогатившейся Сарре Рагуиловне.

Воистину, такие браки заключаются на небесах.

Но хэппи-энд был бы неполным без серебра, которое Товит скопил на заграничном счету. Он рассказал сыну о золоте и был готов счастливо умереть.

Нет, не готов. Перед смертью он прочитал сыну кратенькое моральное напутствие — как надо жить, и как жить не надо. Подавай милостыню и прочее. Но есть и нюансы.

Не бери жену из иного племени. Это он говорит сыну, который только что женился.

Люби братьев твоих. Это говорит папа, который собрался умирать, своему единственному сыну.

От гордости — погибель и великое неустройство. Это точно.

Сынок слушал папу, нетерпеливо ковыряя пол подошвой ботинка. Еле дождавшись конца нравоучения, Товия задал вопрос:

— Серебро — это здорово, но как я его получу, если даже не знаю этого банкира?

— Логично. Сделаем так. Сейчас я дам тебе расписку к этому банкиру. Пока чернила сохнут, ты найди себе надёжного попутчика, а я ему заплачу за то, чтобы он сходил с тобой в мидийский банк и обратно.

Сынок полетел на улицу — попутчика искать. Нашёл, и не кого-нибудь, а самого ангела Рафаила.

Товит устроил небожителю краткое собеседование. Ангел не стал признаваться в своём небесном происхождении, но подзаработать согласился.

Условились за драхму в день плюс покрытие всех дополнительных расходов, буде такие возникнут.

Вот это религия! Даже небожители имеют страсть к накопительству. Что говорить о простых смертных, даже если они праведники? А уж о грешниках мы скромно промолчим.

Двинулись в путь-дорогу. Ангел, мальчишка и его собака. Как только они вышли за порог, Анна запричитала: «охренел ты, старый козёл... зачем мальчика в дальнюю дорогу отпустил?»

Нужно заметить, что Анна вернулась к мужу, как только он бросил свою некрофилию и занялся денежными вопросами.

Ответ Товита многого стоит.

— Не печалься, сестра . Он придёт здоровым.

Ну, что ж, сестра — так сестра.

«И перестала она плакать». В самом деле, старший брат знает, что говорит. А если он ещё и муж, то волноваться, в самом деле, нечего — насморк сыну не грозит.

А путники остановились на ночлег на берегу реки Тигр. Товия пошёл к реке — почистить зубы и всё такое. Из реки вынырнула рыбка и открыла пасть — хотела проглотить чистоплотного пешехода.

Мальчишка испугался, но ангел вмешался в процесс: «что ты её боишься? Хватай её и тащи сюда».

Товия сразу перестал бояться пресноводную акулу — схватил её за жабры и подтащил к костру.

— Чего с ней теперь делать?

— Разрезай ей брюхо, вынимай печень, сердце и желчь — и сложи в кулёчек.

— А рыбу выбросить?

— Нет, рыбу пожарим и съедим.

— А на кой нам эта требуха? Особенно желчь, ведь она растекается и пахнет нехорошо — жара всё-таки.

— Требуха эта хорошо лечит от всяких болезней. Если кого мучит злой дух — нужно сжечь перед ним сердце и печень этой рыбёшки. Такая вонь начнётся, что демон испугается и убежит навсегда. А желчью хорошо мазать глаза слепым — от такого шока они сразу прозревают.

— Понятно.

Легли спать.

На подходе к городу Рага ангел провёл с юношей краткий инструктаж.

— Послушай, у тебя папа с мамой — брат и сестра?

— Ну, да, вроде так.

— Это очень хорошая традиция, а главное, древняя — жениться на близких родственниках.

— К чему ты клонишь?

— В этом городке живёт твой родственник Рагуил. А у него дочь — красавица. Надо тебе на ней жениться — поддержать древнюю традицию. Зовут девочку Сарра. Жаль, что ты не Авраам, но это ничего.

«Я поговорю о ней, чтобы дали её тебе в жену, ибо тебе предназначено наследство ее, так как ты один из рода ее ».

Да уж. Наследство тоже много значит, возможно, оно значит даже больше, чем кровное родство.

Но не всё было так просто. Мальчик засомневался.

— Я так слышал, что её семь раз выдавали замуж. И семь раз женихам не везло — умирали, не дойдя до свадебной кровати.

— Не переживай, в этот раз всё будет хорошо. Как только войдёшь к этой девочке в спальню, хватай кадильницу, заряжай её рыбьей печенью и сердцем — и кури так, чтобы дым столбом! Если всё сделаешь правильно — к утру будешь женатым богачом. Понял?

— Ага.

Пришли в Рагу. Постучали в дверь Рагуила. Правда, интересно? В Москве живут москвичи, в Киеве — киевляне, ну а в Раге непременно найдётся хоть один Рагуил.

Хозяин открыл дверь и внимательно посмотрел на пришельцев.

— Этот мальчишечка удивительно похож на моего племянника Товита.

— Я его сын.

— Здорово, внучек! А дай-ка я тебя расцелую.

Поцеловались. Родственники, они и в Африке родственники, и на Ближнем Востоке. Получается, что Товия решил жениться на своей тётушке. Бывает. Договорились очень быстро — Рагуил готов был выдать дочь за кого угодно. А тут родственники подвернулись. Лафа!

Крепко поужинали. Составили брачный договор, скрепили его подписями, запечатали, и загнали мальчишку в спальню к невесте. Дверь захлопнулась, Товия схватил курильницу и начал дымить. Демон обчихался и убежал — аж в Верхний Египет.

— Сестра, слезай с постели — будем молиться.

Помолились. И легли спать.

Вернёмся к счастливому Рагуилу. Как только дверь за женихом закрылась, он взял лопату и, радостно насвистывая, принялся копать могилку для внучатого племянника.

Если бы у него были хоть малейшие сомнения в судьбе восьмого кандидата в зятья, он подождал бы с рытьём могилы до утра. Но никаких сомнений не было. И быть не могло.

Какие демоны? Какие злые духи? Не смешите меня!

Итак, Рагуил вырыл ямку и позвал жену.

— Жёнушка, поди-ка в спальню и посмотри: готов ли уже мальчишка. Если готов, зароем его сейчас, пока темно — никто и знать не будет.

Служанка заглянула в спальню. Вернулась.

— Спят оба. Храпят, аж кровля дрожит.

Лопата упала в бесполезную яму с глухим стуком.

— Я... Это... Ну, типа... А, да! Спасибо тебе, боженька, за то, что всё так хорошо устроилось. Я рад. Очень рад. Жутко рад. Спасибо ещё раз. И вообще.

С могилой нужно было что-то делать. Копал её Рагуил лично, а зарывать заставил своих рабов. Конечно. Чего уж теперь-то.

Свадьбу гуляли 2 недели. После этого Товия взял жену, половину состояния Рагуила и уехал. Вторую половину ему пообещали отписать по завещанию.

А серебро? Как быть с серебром, ради которого весь поход был затеян? Неужели счастливый жених забыл о нём? Ну что вы, как можно!

Товия вызвал к себе ангела.

— Вот, что милейший, на тебе расписку — смотри, не потеряй. Поедешь с ней в Раги и заберёшь у банкира отцовский вклад. После этого — мигом к отцу, а то очень переживать будет.

Ангел взял под козырёк и поехал.

Будьте внимательны. Откуда выехал ангел? Из города Раги. А куда поехал? В город Раги. Не верите? Поверьте.

Вернулись в Ниневию. Пришёл черёд мазать Товиту глаза рыбьей желчью. Помазали.

«Глаза его заело, и он отер их, и снялись с краев глаз его бельма...»

Товит протер их, проморгался — и заедать перестало.

Если у вас заедает глаза, и они поскрипывают при моргании — смажьте их воробьиным дерьмом — и всё будет тип-топ, но зрение вы потеряете. Придётся мазать их рыбьей желчью — зрение возобновится, но опять начнёт скрипеть.

После всех этих чудес закатили ещё одну свадьбу — на недельку.

Начался хэппи-энд — в духе индийских фильмов. Ангел встал и признался в том, что он ангел. Все упали мордой в пыль. Рафаил их успокоил и повелел записать все эти события в книгу.

Они написали. А нам теперь читать. Да.

Товит ослеп в 88 лет. В 96 лет он прозрел. Дело шло к закату. Когда ему стукнуло 158 лет, старик позвал Товию, у которого к тому времени было уже 6 сыновей. И обратился к ним с кратенькой речью.

— Дети мои. Скоро Ниневию разорят — так пророк Иона говорит. Вам не надо ждать, пока его предсказание сбудется. Собирайте манатки и чешите в Мидию — там переждёте все неудобства исторического процесса. Похороните нас с матерью — и вперёд, в Екбатаны.

Подождите, как в Екбатаны? Рагуил, помнится, жил в Раге. Нет, надо ехать в Екбатаны. Мало ли что, могли старики переехать к новому месту жительства? Могли.

В общем, поехал Товия в Екбатаны, к тестю. Дождался их смерти. И увеличил своё благосостояние.

Деяния святых апостолов!

Ингвар

Источник: КРЕСТОВЫЙ ПОХОД  (НЕ Святое Письмо)